Рассказываю.
Лето очень своеобразное время. Почти любое живое существо ищет местечко, где будет прохладно, все тянутся к воде или влаге, все ищут убежище от жары и палящего солнца. Жара пролезает повсюду, жара заползает в подвалы, жара стоит смердящим маревом над помойками, таким, что у даже у Патюши начинала кружится голова от вони, жара хватает за шерсть своими раскалёнными руками, раскрывает её и поджигают нежную кожу.
Лето - это толпы туристов в городах, множество бродяг, которые ещё не прошли отбор холодом, много еды, которая портится на пекле со скоростью передвижения блохи. Пати не имел крова. Подвалы уже были полны серыми собратьями, возле воды паслись стаи собак, в переулках его ждали мурчащие твари. В середине лета люди стали активно травить какой-то дрянью жителей подвалов, да и такой дрянью отборной, что Пати только приближаясь к некоторым жилым домам чувствовал - нужно бежать, это ему подсказывал инстинкт серого пасюка.  А ещё это солнце, солнце повсюду, он плохо видел и не мог ориентироваться нормально весь день. Но это ещё ничего.
Лето можно пережить в одиночестве. Осень же нам мягко намекает о том, что как увядают деревья - так и увянем и мы, если мы совершенно одни. Пати был совершенно именно таким. Одна толстая крыска, без рода и имени для всех его соперников в большом городе и от жары умирают не так часто, как от холодов.
Заметил ли Пати, что пришла осень? Он отметил лишь то, что асфальт уже не раскалялся, а был прохладным и не так обжигал лапки. По ночам ему уже хотелось забиться куда-то поглубже, а самое главное - поменялся ветер. Ветер уже не приносил прохладу, а покусывал холодом и странно пах. Пах так резко, так отстранёно, жухлыми листьями - хотя там где жил Пати они ещё шуршали на деревьях, пах северным морем и пах тоской. Тоской без причины. Толпы в городе с первым же днём осени поредели, но люди ещё сидели на летних террасах, люди как будто не хотели замечать изменений в ветре.
Конечно, им хорошо в из бетонных коробках, в коробке никогда ничего не меняется.
Думал Пати, завистливо поглядывая, когда спасаясь от первого дождя люди прятались в своих домах, зажигали свет в квартирах, ставили чайники, парили ноги в тазиках с горячей водой. Пати же сидел на бордюре и холодные капли барабанили по его морде и он хлюпал носом. Почему-то ему было опять таки грустно. И даже не потому что спрятаться ему негде, а не с кем. Крыса звал его инстинкт, он хотел любви и тепла, тепла, которое вот-вот вытечет из города к чёрту.

Но сегодня было тепло. Едва-едва светило солнце, как я упоминала выше, поверхность каменных джунглей уже не жгла лапки, Пати только проснулся с замёрзшим носиком и уже спешил. Он выглянул наружу из канализации в которую прибился, но в которой было ни крошки. Как спешили двуногие на работу, так и спешила крыса. Людям, которые уже были погружены в работу, хоть и не находились в ней, ни за что бы не заметили бело-серое пятно, которое скользило вместе с ними по потоку в неопределённую сторону. Пати окатило водой из машины, которая моет дороги, чуть не задавил автобус, который резко остановился на остановке мимо которой Пати пробегал. К счастью, он успел забиться в сток. Переведя дух, он побежал дальше.
Здесь неподалёку был ресторан. Там люди едят. И пока утро, то мало кто ему составит компанию в трапезе, а вернее лишит этой возможности набить желудок. Крысы спят. Коты ещё спят. Собаки спят после ночных странствований. Он один, совершенно один ползёт на завтрак. Может ему повезёт и он поест не объедки со вчерашних ужинов, а уже выбросили свежий завтрак... Ох, как было бы хорошо, хрустящая корочка яичницы, надкусанный круассон, даже с капелькой джема внутри... Или может какая и без того худенькая дама не справилась со своим салатиком и он отведает свежих овощей и так удивительный фрукт, как а в о к а д о. Звучит как, утончённо. Или какой ребёнок не доел кашу и она, ещё горячая, с куском гренки в ней ждёт Пати на заднем дворе и и пахнет, пахнет, пахнет... Какой-то повар, не продрав глаза спалил целую горку гренок, они гадкие сверху, но мягкие внутри и их так много, и никому не нужны гренки, ни одному животному...
Так и купался в своих съедобных мечтах Пати и сам уже поверил и был уверен, что сегодня - обязательно, ему повезёт. Солнце встало не перекрыв его счастливых звёзд, сегодня его день, вон, как с автобусом повезло - не задавил. И воздух такой - свежий, прохладный, влажный, Пати упивался им приближаясь к цели и всё ожидал, когда он почует свои сгоревшие гренки.
Но оказавшись на месте, он вернулся на землю. С его съедобных баков, полных свежими завтраками его скинули сюда, на задний двор ресторана, где пустынно. Так рано ресторан не работает, видимо, во избежание эксцессов с гренками. Баки закрыты, он карабкается в один из них - там лежит прогрызенная пачка вроде бы с яйцами... Пати хватается лапками за неё, тянет-потянет, вместе с пачкой шлёпается вниз и смотрит, что он сегодня раздобыл. Негусто, погрызенные другими крысами и без того протухшие яйца, сегодня они уже протухшие в квадрате. Крыс расстроен. Он вытаскивает одно яйцо, ковыряет скорлупу, морщится, запах - отвратительный. Не смотря на это, желудок, которого он почти не кормил вчера предательски кричит, визжит и сжимается в размерах. Покорми себя, жалкая крыска, это только начало, это только осень.
И настолько впав в апатию из-за разочарования и голода, Пати и забыл про технику безопасности. Он сидел спиной ко входу во дворик, на земле, на открытой местности, был относительно занят, пытаясь превратить из несъедобного съедобное. Он и подозревать не мог, кто кому-то с утра в голову взбредёт охотится именно на него заурядную и неаппетитную личность. Тем более, к слову, до сих пор мокрую и не благоухающую.